Снова буду первая.
Серть ради жизней
Я со злостью выходил из поезда. Ещё бы мне, МНЕ! дали помощника! Тому, кто работает у них пол своей сознательной жизни! Тому, кто всегда исправно выполняет все задания! Дали помощника. Да ещё и в таком пустяковом деле…
Прошло полтора часа. Этот нерасторопный, мягко выражаясь, помощник должен был меня встретить, как только я выйду из поезда…
Я почти успокоился. Ну, ещё бы. Все эти полтора часа из меня в прямом смысле, просто пар шёл. Конечно, ситуация не из приятнейших, в незнакомом городе, сижу на пустом вокзале в глубокую ночь, есть захотелось, но, всё равно, надо уметь держать себя в руках.
А всё-таки интересно, куда же запропастился мой нерасторопный неумеха???
Не успел я как следует развить эту мысль, как вдруг услышал оглушительный топот. По пустому (ещё бы, первый час ночи!)  перрону  бежит девчонка мне навстречу, громко дыша.
У меня, понятно, челюсть до пола. Тем временем, она подбегает ко мне, облокачивается на стену и пытается отдышаться. Отчаянно жестикулируя, она пытается мне явно что-то сообщить. Но до меня уже и без неё дошло, что она и есть мой помощник. В отчаяние, плюхнувшись на свои чемоданы, я закрыл лицо руками.
Девка тем временем отдышалась и принялась отчаянно извиняться передо мной. Но я её не слушал. «Мелкую. Девчонку. Мне. На задание. Тоже мне, помощник!!!»
Успокоившись, я поднял голову и начал её рассматривать. В темноте это было довольно неудобно в обычном моём состоянии. Но всё-таки я немного сумел рассмотреть её. Ей лет, наверное, пятнадцать. А так, девка девкой. Тем временем, она виновато смотрела в землю.
— Ладно, давай знакомится, — я начал первым.
Подняв глаза, она сказала:
— Я Омурасаки, но, можно просто Киро. Прости, пожалуйста, что я опоздала. Я не хотела, просто… — она начала что-то отчаянно бормотать в своё оправдание. Я её перебил.
— Слушай, всё, проехали, Ладно? — спросил я у неё. Она кивнула. — Вот и отлично. Где я буду жить?
— Со мной. — было видно, что Киро до сих пор стыдно.
— Отлично! — ответил я и улыбнулся, чтобы её подбодрить. Я уже не злился. — Тогда, поехали?
Она тоже мне улыбнулась, и мы вышли из пустого вокзала.

Мы вошли в её квартиру. Относительно небольшая двухкомнатнатка, чисто и уютно. Но самое интересное, всё было выдержано в японском стиле. Особенно мне понравилось катана на стене.
— Это твоё? — спросил я у Киро, кивая на катану. Она кивнула.
— Там ванна и туалет. А там спальня. Вы, наверное, устали и проголодались? В ванне висит чистое полотенце и халат. Я пока пойду что-нибудь приготовлю поесть.
Я, признаться, немного смутился. Сейчас она уже не выглядела пятнадцатилетней девчонкой. отдышалась, успокоилась и стала серьёзнее.
Раздевшись, я встал под душ. Надо, что ли, сказать ей, чтобы «на вы» меня не называла. Вот чёрт, я же даже забыл ей представиться!
Наконец-то мне удалось избавиться от этого поездного запаха! Только закутавшись в свежий халат, я понял, что он меня преследовал всю эту ночь.
Выйдя из ванны, я почувствовал запах чего-то вкусного. Киро сидела на кухонном подоконнике, обняв себя за колени. Я слегка кашлянул. Она меня заметила, слезла с подоконника и достала из микроволновки курицу.
— Садитесь. — сказала она и тоже села напротив меня.
— Давай «на ты», а? — спросил я у неё. Киро улыбнулась и кивнула. Я начал снова изучать её внешность. При свете это явно было лучше. Большие зелёные глаза устало смотрели на меня, а ярко-рыжая прядь то и дело выбивалась из-за уха и падала на глаза.
— А меня, вообще, BloodNight зовут, но все называют просто Найт. — представился я, жуя. Она снова устало улыбнулась в ответ. Похоже, Киро тоже выдохлась.
Когда я доел, она показала мне мою комнату.
— Это твоя комната. Если что понадобиться, я в соседней. Спокойной ночи, хотя, наверное, уже утра. — Киро устало мне улыбнулась и вышла, закрыв дверь.
— Спокойной ночи. — ответил я закрывающейся двери.

Я начал разглядывать свою комнату. Она тоже была в японском стиле. Одну стену занимала кровать с двумя тумбочками, другую два шкафа, книжный и обыкновенный. У третьей стоял стол с компьютером, а в четвёртой был балкон с отличным видом на город. Ещё бы, восемнадцатый этаж!
Я скинул халат и лёг спать. Но, несмотря на усталость, я никак не мог уснуть.
Сначала я думал, что не могу уснуть оттого, что не поговорил с Киро о деле, которое нам предстоит с ней провернуть, но даже, когда я решил, что поговорю завтра утром, всё равно не смог уснуть.
Я встал и прошёлся по комнате. Потом моё внимание привлёк знакомый василиск (для тех, кто не знает, василиск — это змей, убивающий, и взглядом, и дыханием, и кровью, короче, всем), мирно восседающий на перилах балкона. Я улыбнулся. Надо же, нашёл меня!
Я вышел на балкон. Потом до меня дошло, что я «в чём мать родила». Вовремя опомнился! Это же большой мегаполис! Если меня кто-то заметил, то будет весело.
Быстро натянув халат, я подошёл к Ену. Он радостно обвил меня. Правда, я чуть не рухнул под его весом (ещё бы, сотня кг плюс два с половиной метра длиной!), потому что был в обычном своём состоянии, но всё равно, был очень рад его видеть.
Ен остался где-то на балконе, а я ещё раз попробовал уснуть. На этот раз я, буквально вырубился.

Я проснулся оттого, что солнечный зайчик нагло светил мне в левый глаз. я посмотрел на часы. Пол второго дня. Я потер глаза, чихнул и поперся умываться в ванну.
Оказывается, Киро уже проснулась и ела хлопья. Я доброуткнул ей, и она мне кивнула.
Умывшись, я пришёл на кухню. Киро уже поела, и сказала мне:
— Хлопья на столе, молоко в холодильнике. Приятного аппетита! — она мне улыбнулась.
— Спасибо! — ответил я ей.
Спустя несколько минут, я решил поговорить с Киро о нашем деле.
— Я думаю, ты знаешь, — начал я, медленно жуя хлопья, — о нашем задании. Напоминаю, найти и уничтожить Апокалипсис.
Киро удивилась:
— Как можно найти апокалипсис?
Я вздохнул и начал ей объяснять:
— Апокалипсис не совсем то, что подразумевают под этим словом люди. Апокалипсис — это живое существо не из мира людей, как я, например. — я взглянул на Киро. Она сидела, подперев подбородок руками, и внимательно слушала. — Так вот. И этот Апокалипсис, как бомба с таймером, скоро взорвётся. И эффект будет как от шкатулки Пандоры, только умноженный во много раз. Ну вот, собственно говоря, и всё, что мне известно.
Киро задумчиво сидела, а я дожёвывал хлопья.
— Ну что, давай одеваться. Дела не ждут. — сказал я ей, вставая из-за стола. Она кивнула в знак согласия.
— А куда мы пойдём? Или поедем? — спросила Киро меня.
Немного подумав, я вспомнил, что у неё есть отличная «HONDA».
— У тебя есть бензин в баке машины? — спросил я у Киро. Она положительно кивнула, — Отлично! Тем более, одевайся. Тебе десяти минут хватит? — спросил я.
— Да! — ответила она и побежала к себе в комнату.
Я тоже пошёл в свою комнату.

Когда мы сели в машину, Киро спросила:
— А куда, вообще ехать?
Немного подумав, я предложил:
— А давай я сяду за руль?
Киро согласилась, вылезла из машины, и мы поменялись ней местами.
Усевшись за руль, я сказал:
— Нам ехать долго. Часов пять, пока не въедем в промышленные кварталы. Там, по моим сведениям, держат Апокалипсис. — Киро вздохнула, уселась поудобнее и стала смотреть в окно.
Ехали мы не пять часов это точно. Поскольку в мегаполисах пробка явление, к сожалению, совсем не редкое, мы стояли ещё два часа в пробке. Я думал, что сойду с ума! Жара, куча машин, асфальт плавиться, от машин пар идёт. Хорошо, что «HONDA» была серебряного цвета, свет не так притягивала.
Потом, когда мы выехали из пробки, мы ехали ещё часа четыре. Киро всё время смотрела в окно, а я не верил, что такая хрупкая девчонка сможет мне помочь, если это будет нужно.
Тем временем, на мегаполис опускался вечер, солнце уже не палило, а лишь создавало длинные тёмные тени от всего.
Пейзаж за окном становился всё мрачнее и мрачнее. Уже не было ярких кафешек, весёлых пешеходов. Зато появились крысы, мусорки и бомжи…

Выходя из машины, я удивился полнейшей тишине. Было уже темно, потому что фонари все до единого были побиты. Значит, можно немного перевоплотиться. Я сказал Киро:
— Если ты будешь в человеческом обличье, то ты просто не сможешь мне помочь.
Она, на моё удивление, рассмеялась и ответила:
— Нет конечно! Человеческое обличие слабо! Дай мне минуту, и я приму свой обыкновенный вид.
Через минуту передо мной предстала почти голая Киро с усиками и крылышками бабочки. Причинные места были в ярко зелёном купальнике. Зрелище было довольно… хмммм… странным. Ярко оранжевые волосы, зелёные глаза, оранжевое тело и крылья, оранжевые с зелёным. Думаю, люди бы назвали её клоуном.
— Теперь понял, почему Омурасаки? — с насмешкой спросила она. Видно, увидела, что у меня челюсть отпала.
Подняв челюсть с асфальта, я спросил:
— А теперь ты мне дашь минутку?
Отойдя в сторону, я принял свой обычный облик. Тут же появился Ен. Теперь была очередь Киро удивляться.
— Нам, кажется, сюда. — сказал я, подойдя к одной из дверей какого-то склада.
Выбив дверь ногой, я был готов к нападению, поэтому меня мало удивили оборотни и вампиры, тут же кинувшиеся на меня.
Сбросив их со своих плеч, как плащ, я побежал искать Апокалипсис. В следующий момент меня как током поразило. Там же Киро наедине с этими уродами! Тихо, но гневно проклиная своё начальство за помощницу, я кинулся к ней, но какого же было моё удивление! Киро стоит с огромными серебряными веерами в руках, вокруг неё валяются трупаки этих уродов, а один из них, самый последний, в испуге жмётся в стенку от Киро.
— Я вижу, ты тут и без меня отлично справляешься, — с усмешкой сказал я, — поэтому я пойду искать Апокалипсис, а ты стой на шухере, окей?
Киро кивнула и начала с коварной улыбкой подбираться к этому «последнему герою», а я пошёл искать.

Спотыкаясь обо всякий бутар, я заглядывал в каждые отделения и за каждые двери этого сарая.
Наконец, какую-то дверь мне не удалось открыть с первого раза. Долбанув по ней ногой, я наготове залетел в эту комнату, хотя, это больше напоминало темницу.
На меня тут же налетел какой-то упырь и попытался свернуть шею, но Ен просто коснулся его, и тот сдох.
Я огляделся. Действительно, темница… Пучок соломы, железная миска и цепи, которые ведут в самый тёмный угол этого хавозника.
Я осторожно начал продвигаться в этом направлении, думая, что Апокалипсис довольно сильный. Почему же он тогда на цепи и в таких жутких условиях. Я был уверен, что Апокалипсис — брутальный мужик с замашками тирана. Судя по всему, это явно не так, раз его держат на…
Я не успел додумать, потому что в этом тёмном углу прорисовалась женская тень. Первой моей мыслью была: «Чёрт! Развели, как лохов!», но потом, взяв себя в руки, я подошёл к тени. Какая разница, Апокалипсис, не Апокалипсис, девку-то надо освобождать. Бедняга, чего она, наверное, натерпелась!
Девушка уже услышала (ну, или увидела) меня, и при моём приближении испуганно вскрикнула и ещё сильнее вжалась в ледяную стену.
— Не бойся меня, я тебя освобожу, — осторожно сказал я ей. Боже мой, да она голая! И с синим оттенком кожи!
Неожиданно в комнату залетает Киро и, бешено дыша, сообщает:
— Шухер, Найтик! Они за подкреплением прислали. Надо бежать, пока… — Киро увидела девушку, — Кто она?
Быстро разбив цепи, я снял с себя футболку и одел девушку.
— Бежим, быстро! — скомандовал я и драпанул к выходу.
Киро меня остановила:
— Не получится. Эти сволочи уже вход заблокировали!
Ругнувшись, я раскрываю крылья и беру девушку на руки. Киро разбивает окно, и мы выходим, точнее, вылетаем наружу.

Нажав полностью на газ, я, практически, со скоростью света выехал из этих кварталов. Киро преувеличила насчёт подкрепления. Можно было бы просто послать Ена. Он бы на них дыхнул, они бы и попадали все. Я сказал об этом Киро, так нет же, её фиг переспоришь!
Расслабившись, я принял человеческий образ и засадил Киро за руль, а сам же сел на заднее сидение рядом с только что спасённой незнакомкой. Она, как дикий зверь, никогда не видевший человека, отпрянула в другой угол машины. В её глазах по-прежнему читался ужас. Я осторожно начал подвигаться к ней.
— Не бойся меня. Сама посуди, если мы бы хотели причинить тебе зло, то уже давно бы сделали это.
После этих слов она немного расслабилась. Я осторожно зажёг боковой свет, чтобы рассмотреть девушку. Она слегка прикрыла глаза. После темноты они у всех болят смотреть на свет.
Большие и длинные уши, как у эльфов, синяя кожа, огромные и жутко красивые чёрные глаза и длинные волосы.
После нескольких минут молчания я спросил у девушки:
— Ты говоришь на нашем языке? — она кивнула, — Тогда скажи, как тебя зовут? Меня Найт, а рулит у нас сегодня Киро.
— Меня зовут О-Кику, — сказала она тихим мелодичным голосом, — но все меня называют просто — Апокалипсис.
После этих слов я вздрогнул.
В следующий момент что-то (или кто-то) с грохотом упало на крышу машины. Киро резко затормозила, и на капот рухнул упырёк. «Мать твою…» — прорычала Киро, вылезла из машины, и на неё кинулся упырь. Я бешено пытался открыть дверь машины, чтобы помочь Киро, но не успел. В следующий момент она сбросила его с себя и острым серебряным веером перерезала ему глотку. Послышался жуткий булькающий звук, и всё стихло.
Киро уселась обратно в машину.
— Ну ты крутая… — протянул я ей. Она даже не повернулась. И почему мне всю дорогу кажется, что она ревнует?!

Когда мы были дома, я начал думать, что же мне теперь делать с О-Кику (язык не поворачивается её назвать Апокалипсисом).
Все вместе мы пошли на кухню. Киро начала колдовать над ужином, а я решил расспросить О-Кику.
— Так ты говоришь, что ты Апокалипсис, — начал я, — но это же невозможно. У тебя же должны быть какие-нибудь супер разрушительные силы, с помощью которых ты уничтожишь весь человеческий род.
Она устало посмотрела мне в глаза. От этого на мгновенье меня парализовало.
— Почему же вы все так думаете?.. Я не служу злу и уж тем более не хочу уничтожать человечество. — у плиты что-то (а точнее, кто-то) недоверчиво фыркнуло. О-Кику покосилась на Киро.
— Ладно, — ответил я, — допустим, так и есть. Но как-то ты же всё-таки должна уничтожить мир? Ведь это твоя главная цель, для этого ты и послана на землю.
У О-Кику на глазах заблестели кроваво-красные слёзы, но сказала она спокойно:
— Должна. Но я не хочу это делать. Через трое суток, пять часов, три минуты и девять секунд я умру, и тогда появится Апокалипсис. Моё тело превратиться в огромного монстра, который будет бездумно убивать всех и всё… — кровавые слёзы были уже на моей футболке, которая чудом держалась на плечах О-Кику, и на столе, но она не замечала этого, — и его никто не сможет остановить.
Киро осторожно поставила нам всем тарелки, предварительно вытерев слёзы О-Кику со стола.
— Если так, то тогда зачем тебя держали вампиры. Ведь ты же сама сказала, что Апокалипсис уничтожит всё. — спросила Киро.
О-Кику грустно улыбнулась:
— Они думают, что это не распространяется на них. Поэтому-то они и держали меня в этом сарае.
В задумчивости водя вилкой по тарелке, я вынес вердикт:
— Но тогда нам придется тебя убить… — сказал и сам испугался этой мысли.

Сегодня я ложился спать на полу, потому что освободил свою кровать О-Кику. Вошкаясь на неудобном и жёстком матрасе, я пытался уснуть и думал о том, что сегодня Киро даже не сказала мне спокойной ночи. Точно ревнует. И, похоже, не зря. Я осторожно покосился на О-Кику. Под одеялом её грудь ровно поднималась и опускалась в такт дыханию.
И зачем же надо было селить столь разрушительное (а в этом сомнений у меня не было) оружие в столь прекрасное и нежное создание? Теперь мне придётся её убить. А ведь рука может и не подняться. Наверное, она столь красива специально, чтобы сложнее было её убить. И теперь ещё Киро ревнует. Жаль, а ведь с ней мы могли бы стать отличными друзьями…
Я сел на матрасе, глядя в сторону балкона. Где-то внизу пела сигнализация машины, пьяные крики людей…
В следующий момент разбивается стекло и на балкон с грохотом залетает упырь.
Резко вскочив, я принимаю свой настоящий облик и мысленно зову Ена. В это время в комнату залетает Киро и запускает в голову упырьку железную звёздочку, смазанную ядом. Сяринкен, кажется, называется. Ещё одна японская полезная штуковина.
Упырь, с разворотом падает на пол и тут же его тело превращается в пепел. Звёздочка-то ещё и серебряная.
Киро пошла за совком, чтобы убрать эту гадость с японского коврика, а я оглянулся на О-Кику. Она, чуть ли не впившись в одеяло, сидит и с испугом смотрит на Ена.
— Не бойся его, он тебя не тронет. — сказал я ей. Тем временем Ен выполз на балкон и свернулся колечком.
Когда Киро убрала коврик, она сказала:
— К сожалению, нам нечего медлить. Эти сволочи уже выследили нас. Прости, О-Кику, но мы должны тебя убить.
Я остановил её.
— Послушай, Киро, убить мы всегда успеем. Ен сторожит все выходы и входы в твою квартиру. Давай проведём эту ночь мирно.
Киро нахмурилась, но спорить не стала.
— Ладно, как скажешь, Найт. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи. — ответил я ей.

Как только Киро вышла, я попытался успокоить О-Кику. Подсев к ней на кровать, я сказал:
— Не бойся, всё будет хорошо. — если честно, то я и сам-то в это не верил.
О-Кику вздохнула.
— Какая разница, убьёшь ты меня сейчас или завтра. Тебе всё равно придётся это сделать. — О-Кику подняла на меня глаза, полные кровавых слёз. — Так вот. Я хочу, чтобы это сделал только ты. И сейчас.
Я вздрогнул. Именно этого я и боялся. Но О-Кику смотрела на меня твёрдо и с надеждой. Я вздохнул.
— Неужели ты не понимаешь, как же сложно мне это сделать?! — в отчаянии спросил я у неё.
О-Кику кинулась ко мне на грудь. Обняв меня, она ответила:
— Понимаю. Но именно ты должен это сделать, чтобы потом, бессонными ночами думать, что ты не только спас человечество, но ещё и принёс моей душе облегчение от тяжкого телесного гнёта Апокалипсиса…
Я обнял её, и тихо, первый раз в жизни, по моей щеке покатилась одинокая слеза.
— Давай не будем медлить? — спросила она, — Эти вампиры меня выследили, поэтому и вы теперь в опасности.
Она достала из кармана моих джинсов маленький складной ножичек, который я по привычке ещё с юных лет ношу при себе, и протянула его мне.
Ещё одна слеза предательски покатилась по щеке, как только я представил, что придётся убивать свою первую (не побоюсь этого слова) любовь. О-Кику нежно вытерла мою слезу.
— Не плачь. Я знаю, ты ещё полюбишь. Может, даже сильнее, чем сейчас. У тебя впереди долгая и интересная жизнь. Всё будет хорошо. Я обещаю… — глаза О-Кику наполнились кроваво-красными слезами.
Она протянула мне нож. Дрожащими руками я зажал его. О-Кику подвинулась ближе, обняла меня и сказала:
— Сейчас или никогда. Это смерть ради жизней.
И она меня поцеловала. В следующий миг моя рука со спины пронзила её сердце.
— Спасибо… — прошептала она, умирая у меня на руках.
Я сидел на кровати, перепачканной её слезами и кровью. Я слышал, как за стенкой плакала Киро. Но мне было всё равно. На моих руках лежала та, которую я любил. Та, которую я убил… Слёзы текли по моим щекам, но я не пытался их остановить. Даже после смерти О-Кику была прекрасна.

В комнату ворвались первые лучи восходящего Солнца. С первыми лучами исчезло её хоть и мёртвое, но по-прежнему красивое тело с моих окровавленных рук. Я встал с кровати. Внутри была лишь пустота. Глубокая пустота…

Никогда, НИКОГДА я не забуду этого поцелуя и эту фразу: «Смерть ради жизней».

По просьбе Шегана. Вывешиваю еще один рассказ.
(он писался в глубокой депресии так что не надо путать его с Эмо-рассказом. там все тру-готическое)
                      История обо мне.
Все случилась на столько быстро, что я не успела сообразить…Он самый красивый парень в школе, и я.… Ну ладно начнем все по порядку…
Меня зовут Аня, и мне 15. Я недавно перешла в новую школу и сразу же в первый день нажила себе неприятностей.… Итак, начинаю,… Просьба яд и тапки складывать в том дальнем углу *ручкой махнула в уголок* я, потом все разберу…Что верну, а что себе оставлю. Что-то я отвлеклась.… Начнем-с…
 
Раннее утро. Прозвенел будильник. «Мы с тобой хитрецы невидимки… Нас не видно в сиреневой дымке…», Я резко остановила эту мелодию, ибо в меня уже летела подушка со стороны моей тети. Кстати, а вот и она… «Кошмар всей моей юности», как я ее иногда называю…Ей 17,и учится она в местном  техникуме. Ну, сейчас не о ней, а обо мне. Я нехотя встала, и собираться в школу начала. На улице солнышко, и птички поют, а я надеваю черную юбку и корсет.
-Ань, ты чего? Там жара, а ты так оделась,- сказала Саша,- сними, не позорься…
-Отвали, тебе  много раз говорила, кто я,- сказала со злостью и надела свои любимые сережки с черепами.
Я пропущу момент, как я добиралась до школы, (представьте вы себя на месте прохожего, когда видите высокую девчонку в черной юбке и корсете темно-бордовом, черные босоножки с ремнями до колена, и все это завершает черная губная помада  и черные глаза), а лучше сразу начну с концерта на первое сентября. Я зашла в здание школы и приветливо ( как мне показалось, не знаю как остальным) улыбнулась. Но вместо ответной улыбки (хотя бы от одного!) я получила полчаса молчания…
- Доброе утро.…Не подскажите где мне можно найти Анастасию Павловну?- сказала я дружелюбно.
- Какой класс? 9?- кто-то спросил тихо, явно в  состоянии аффекта от моего вида.
-Да - сказала тихо, да кивнула.
-Тебе прямо по коридору, может тебя проводить?- наконец, кто-то вышел из толпы.
Когда я увидела его, то поняла что, влюбилась,… Он был высокий, каштановые волосы и проколотое ухо, с сережкой в виде креста.
- Да проводи - я улыбнулась слабо, и кивнула.
Он тоже улыбнулся и, обняв меня за, талию провел в класс.
И так, после этого случая прошло почти пол года. И я стала встречаться с Игнатом (так его звали) но потом пришла она. Это случилось в пятницу 13.
На алгебре к нам зашла Анастасия Павловна и сказала что у нас новенькая. Когда она вошла, я сразу поняла что это моя соперница.
Игнат сразу перешел на Алену, и я канула в небытие. Хотя Алена стала моей лучшей подругой, это мне не принесло никакого удовольствия.
И вот (потерпите уже конец) на 14 февраля у меня не выдержали нервы. Как только я увидела Херувимов,  которые разносят валентинки, я поняла, что мне не от кого получить оную вещь. И  перед физкультурой я заперлась в туалете на 4 этаже и на окне черной помадой написала: « Простите меня все, кому было плохо от меня. Я ухожу». И я так же оставила поцелуй на стекле. Открыв окно, я встала на подоконник. Ветер растрепал мои волосы, и я сделала тот шаг, на который давно копила силы.  Я помню, как летела с 4-того этажа вниз головой и упала на землю. Вокруг меня собралась вся школа и в первых рядах он.
- Аня, зачем?- спросил он тихо,- зачем ты это сделала?
Я хотела ответить, что-то не уже не могла.… И до сих пор, на 4 этаже в том туалете висит та надпись на стекле, и каждый день там горит одинокая свеча  в виде сердца…

И снова свой бред я пишу сюда.
        Дьяволица
«Не обретет моя душа покой...» —

эта мысль с некоторой ностальгией посетила моё сознание. «Телик надо меньше смотреть» — саркастически подумала я, глядя на его труп. И зачем его надо было убивать?
Я не знаю, зачем я это сделала. Просто захотелось. Я убила тем ножом, которым хотел прибить меня мой отец. Но всё по порядку. Вот моя история.

Ещё в утробе матери я была убийцей. Я задушила своего брата-близнеца. Отец хотел сына. В их роду должны были рождаться только сыновья. И только убийцы. За то, что мать не родила ему его, он зверски убил её. Пол трупа сожрал сам, а остальное скормил собакам. В тюрягу его не засадили, ведь никто не знал, что он убил мать.
Я её не помнила, а видела лишь в первые месяцы жизни. Я даже не знала её имени.
После этого я стала жить у бабушки по маминой линии втайне от отца. Так бы и жила, но однажды пьяный отец выломал дверь в бабушкину квартиру и убил её. Острая боль пронзила меня до мозга костей, а потом — ничего внутри, одна пустота, которая и по сей день. Потом отец кинул в меня этим самым ножом. Я увернулась. Нож не попал в сердце, лишь воткнулся в руку. Преодолевая боль, я его оттуда вынула. И со всего размаху кинула пьяному отцу в лоб. И попала. Он напоследок покрыл меня грубым матом, проклял и откинул копыта.
Но на его простом убийстве я не остановилась. Кое-как слизав кровь со своей руки и, сделав себе перевязку, я начала наносить зверские удары этим ножом в мертвое тело отца. Потом всё подстроила под только что сочинённый рассказ, а этот нож забрала себе.
Когда я выдохлась, то пошла к соседям и с наигранными слезами на глазах сказала, что мой пьяный отец убил бабушку, хотел убить меня, но не сумел, поэтому начал себя колоть ножом, наверное, хотел покончить жизнь самоубийством. Когда это не помогло, то он воткнул нож себе в сердце.
Потом полиция, расследования и интернат. Никому даже в голову не могло прийти, что я — убийца своего собственного отца. И всё это произошло за короткие пятнадцать лет.
Потом у меня появился парень, который меня любил, а сейчас валяется в моих ногах с ножом в сердце и с букетом окровавленных роз, зажатых в холодной и мёртвой руке.

Присев на корточки над его трупом, я начала ковырять его ножом, просто так, чтобы занять руки, и думать, почему я его убила.
Через несколько секунд я нашла ответ. Я просто хотела убить. Я, как тигр, попробовала однажды кровь человека, а теперь жажду её всё время. Меня эта мысль меня ничуть не огорчила. Я замела следы и пошла в интернат.
Через день в газетах появилась статья про его смерть. В ней говорилось про самоубийство и другую чушь. Быстро пробежав её глазами, я поняла, что хочу опять убивать.
Это была глубоко физическая и моральная потребность. Я не знала, что делать. Решила лишь одно. Закончить как можно скорее школу, а потом поселиться где-нибудь в общагах института и жить вволю. По моему понятию, это убивать. И я медленно, но уверенно начала воплощать свои планы в жизнь.
Первым делом я решила стать круглой отличницей, чтобы как следует поступить. Это получилось без особого труда, потому что мной двигало одно страстное и сильное желание: убивать. Потом я решила создать себе образ беззащитной и маленькой девочки для того, чтобы никто не смог заподозрить в зверских убийствах меня. Тоже получилось. Окончив школу с золотой медалью, я удачно поступила в институт. И поселилась в общаге. Всё, как я и хотела. Я всегда добиваюсь того, чего хочу.
Я целый год не убивала. Я мучалась, я похудела, но желание убивать спасало меня. Ради этого я и жила, это стало смыслом моей жизни. Ради этого я и втералась в доверие в образе «хорошенькой девочки». Никто так и не смог даже подумать, что я способна сделать что-то плохое.

В первый же день своего прибытия в общагу, я решила: сегодня я убью. Это точно. И придумала, что сделаю это так.
Я затаилась в одной из кабинок душа в общаге. Противное, мокрое и прогнившее место. Но мне было всё равно. «Убить, убить, убить...» — стучало в моей голове. Я начала планомерную охоту на кровь.
Долго ждать не пришлось. Молодая девушка, абсолютно одна, зашла в душ и закрыла дверь. Когда она начала раздеваться, я бесшумно вышла из кабинки и ударила её в спину моим ножом. Она хрипло застонала и упала, разбив висок в кровь о бетонный, мокрый и холодный пол. Но на этом я, как обычно, не остановилась.
Я разорвала на груди синий халат девушки. Сделав глубокий надрез на том месте, где находится сердце, я просунула туда руку. Не знаю зачем. Просто захотелось.
Внутри девушки было тепло и мокро. Рёберные кости я не без усилий вынула. Потом что-то нащупала. Взяв это что-то, я с силой рванула на себя. В моей руке оказалось сердце с комками артерий и вен. Резко я раздавила его. А потом слизала ярко-алые струи крови, которые в обилии текли по моей руке. Кровь была слегка кислой и немного вязала рот.
Оставив лежать девушку на сыром полу общего душа, я спокойно оттуда вышла, предварительно заметя свои «следы». Я знала, что всё равно, подозрение падёт на кого угодно, но только не на меня и спокойно пошла в свою комнату.
Через несколько часов я услышала громкий, полный ужаса, крик какой-то девушки. «Нашли...» — с улыбкой подумала я.
Эта новость о зверском убийстве очень скоро облетела весь город. Некоторые студенты, которые могли позволить себе переселиться, сделали это. Но большинству было просто негде и не на что жить, поэтому они здесь и остались. Так что жертв у меня особо не поубавилось.

У меня снова появился парень. И я снова его убила. А произошло это так.
Я совсем не хотела парня. Я ими даже не интересовалась. Но он оказался настойчив. Через несколько дней его ухаживаний, я решила сдаться. Что-то мне подсказывало, что я должна это сделать, и мы начали встречаться.
Он дарил мне цветы, угощал конфетами, клялся в вечной любви, водил в кино и т. д., а я делала вид, что смущаюсь, ужасно счастлива и благодарна ему. Но вскоре мне это надоело. И я решила примерить его на роль своей очередной жертвы.
Однажды он пригласил меня к себе на дом, я хотела убивать, поэтому легко согласилась, хотя мотивы его намерений мне были прекрасно ясны. Когда я к нему зашла, то он отдал мне цветы, схватил за талию и начал страстно целовать, параллельно спуская с моих плеч блузу.
Пока он это делал, я незаметно вынула свой нож, обняла парня и воткнула ему нож в спину.
Он болезненно сжался и тихо, шепотом спросил:
— Зачем?
Я немного помолчала. Потом обняла и поцеловала.
— Прости, так надо, — без особого сожаления ответила я ему, — Всё равно, я тебя не любила.
Тем временем он повалился на диван и вырубился. Я, как в прошлый раз с девушкой, разрезала ему грудь. Хотела вынуть его сердце, но передумала. Я просто слизала ярко-багряную кровь, которая текла лёгкой струйкой по его груди и положила столь же ярко-красные розы туда. Последний раз поцеловала его и вышла.

Я так и жила. Зверски убивала, училась и была «примерной девочкой». И самое интересное, я ещё не оставила ни одной улики. Везучая убийца — что может быть лучше?
Я выросла, стала сильнее и умнее. Газеты, Интернет и все СМИ трубили о жестокОМ убийце (заметьте, они все думали, что это обязательно мужчина). А я всё убивала и убивала. Жестоко и разнообразно. Мне это нравилось. Например, один раз разрубила какую-то девчонку на части и сварила их. Было приятно. Как она кричала и упиралась, как я её стукнула по затылку, вонзила нож, разрубила на части...
Отучившись в институте, я устроилась работать бухгалтером в одной из самых больших и престижных фирм нашего города.

Однажды я шла поздно ночью с работы. Немного пришлось задержаться, составляла отчёт. Я шла домой и блаженно думала, как же жестоко я вчера убила своего очередного ухажёра, этот его предсмертный крик... Да, замечательный был вечер. А сегодня я опять хочу убить.
Так я размышляла и шла по дворам домой. Неожиданно из-за угла на меня накинулся какой-то мужик. «Бедняга! Больной маньяк. Знал бы он, на кого глаз положил!»
Тем временем, он меня затащил за угол, и безразлично сказал:
— Я слежу за тобой почти всю свою жизнь. С того самого момента, как ты убила моего брата. Ты его, наверное, уже не помнишь. Это твой первый парень. — на этом месте больной маньяк выразительно посмотрел на меня. Я не проявила никаких эмоций. — И ещё я знаю, что вся эта суматоха в городе только из-за тебя.
Я искренне рассмеялась.
— Ну и что ты со мной сделаешь? Убьёшь? — спросила я у него сквозь смех.
На моё удивление, он не разозлился, а, наоборот, сделался ещё более безразличным ко всему.
— Нет, не убью, — спокойно ответил он, — Я сделаю хуже.
В следующий момент он сделал резкий выпад в мою сторону, и я на мгновенье потеряла его из виду. Пока я очухивалась, он схватил меня за запястье, и я почувствовала острую колющую боль. Когда я взглянула на своё запястье, зажатое у парня в руке, то увидела странную картину. В вену на моём запястье вонзён шприц с чем-то мутно-белым. До меня мгновенно дошло. Вонзил наркотик.
— И что теперь? — равнодушно спросила я у него.
Парень с удивлением медленно и внимательно на меня посмотрел.
— Теперь будешь работать на новую дозу. Потом твой мозг и нервные клетки медленно, но верно будут разрушаться. Разве тебе это не страшно?
— Нет. Ни капельки. Какая разница. Может, ты всё-таки вынешь шприц. Неприятно-то.
Он вынул шприц из моей вены. Я задумчиво посмотрела на запястье. Там виднелась маленькая точечка, на которой постепенно нарастала капля моей ярко-алой крови.
— Прощай. — сказала я и развернулась, чтобы уйти, но он снова схватил меня за запястье, на этот раз за другое, и притянул к себе.
— Никуда ты пока не пойдёшь. Сначала объясни мне одну вещь. Ты — жестокая и извращённая убийца, ты — ДЬЯВОЛИЦА, ты убила моего брата, моего родного человека, мою родную кровь. Тогда почему же мне очень хочется сделать одну вещь, даже если ты вонзишь в мою спину нож как со многими другими твоими жертвами? — в следующий момент он меня страстно и нежно поцеловал. Я не сопротивлялась. Мне уже всё было всё равно.
— Ты закончил? — равнодушно спросила я у него, — Тогда я пойду. Я устала и хочу спать. Ещё ты со своим героином.
— Это не героин, а опиум-Макс. Действует мгновенно. Первый признак — усталость, он у тебя уже есть, — словно в подтверждение его словам, я зевнула, а он продолжал, — Завтра проснёшься вся сине-зелёная и будешь хотеть новую дозу.
— Всё равно. — ответила я ему, вырвала своё запястье из его сильных рук и пошла домой. Он меня не больше не держал и не пошёл преследовать.
Придя домой, я разделась и завалилась спать.

На следующий день я проснулась с жуткой головной болью. Пошла умываться, взглянула в зеркало — я, действительно, сине-зелёная.
Я позвонила на работу, сказала, что заболела. Голос директора в трубке громко просипел:
— Болеешь неделю, а потом, БЫСТРО НА РАБОТУ!!! — наорал он на меня и бросил трубку.
Я полулежала в кресле с жуткой головной болью и пила пиво с горла, как в дверь неожиданно позвонили. Я решила, плевать. Пусть звонят. Но звонок не замолкал. Голова начала болеть ещё сильнее от этого, поэтому я лениво попёрлась открывать дверь, на ходу проклиная того, кто стоит за дверью.
Не успела я открыть дверь, как в мою квартиру буквально завалился вчерашний псих, которому я обязана сегодняшним отвратным состоянием. Он закрыл дверь, разулся, снял куртку и встал передо мной, глядя мне в глаза.
— Чего припёрся? — спросила я у него, растирая виски. К головной боли теперь прибавилась и боль где-то в животе.
— Я принёс тебе одну вещь. Дай запястье.
Я послушно совершила его просьбу, потому что знала — мне будет легче. Игла беззвучно прошла сквозь кожу и с хрустом вонзилась в вену. Мне практически мгновенно стало легче.
— Тебе не кажется, что умирать девственницей даже не прилично? — странным тоном спросил он у меня.
— Ты хочешь подхватить ту гадость, которую ты мне вчера в руку вонзил? — ядовито спросила я. Боль уже ушла, поэтому поднялось настроение.
— Плевать. — ответил он и начал стаскивать с меня футболку.

На следующее утро, когда он спал, я решила, что убью его. Он будет моей последней жертвой. Я осознавала, что без новой дозы я доживу максимум до вечера.
Ловя момент пока терпимого самочувствия, я вонзила нож ему в живот. Он резко открыл глаза, с хрипом вздохнул, и харкнул кровь. Тем временем по его животу потекла тёмно-красная кровь, смешанная с чем-то ещё. И вся эта жидкая масса текла по моим рукам и по кровати. Я уже хотела слизать как обычно, кровь, но, неожиданно, мне стало ещё хуже, чем вчера.
Голова разболелась сильнее, живот начало крутить ещё больше, меня начало тошнить, руки тряслись, как в лихорадке...
Потом стало совсем плохо. Ко всему вышеперечисленному прибавился холодный пот, который тёк ручьями с моего тела, и мутные взгляд и сознание. Боль в голове и в животе стали невыносимы, а потом...

В абсолютно белом платье, с распущенными волосами, которые развевались по ветру, я стояла на пирсе, который глубоко вдавался в море. Ветер обвевал моё тело. Давно не было мне так хорошо и свободно. Неожиданно я услышала сзади грустный вздох. Я обернулась. В нескольких шагах от меня стояла моя бабушка. Вдруг мне стало очень больно, как будто ножом в сердце ударили. По лицу потекли слёзы... Ещё никогда я по-настоящему не плакала...
А боль становилась всё более невыносимой. Моя душа, спавшая с момента бабушкиной смерти, просыпалась, и переживала свою жизнь заново. Душа кричала от зверских убийств, рвалась на части от крови, рыдала от жизни, полной смерти...
А боль всё усиливалась. В отчаяние я спрыгнула с пирса. Прохладная и приятная вода сомкнулась над моей головой, смыв мою боль. И последнее, что я услышала, был бабушкин голос, говоривший со вздохом со всех сторон и из моего сердца одновременно:
— Эх, Лиза, Лиза... что же ты наделала...

Шеган
А твои рассказы мне очень нравятся. Жизненно...

Мое бешанное сочинение.

С чего все начиналось? С того ли, что луна всходила всю неделю какая-то бледная, и непривычно пухлая, похожая на «задницу», по меткому выражению Па? Или с того, что Ма опять напутала, что-то с инкубатором и все новые виды мантикор полетели коту под хвост, ведь   Па ей больше не помогает. У него новая проблема,  неизвестный вид крылатого змея не привыкает к магии 5 ранга. Раньше они вместе выводили все новые и новые виды мантикор и крылатых змеев. Но  после великого скандала, в маленьком, скромном, семействе  Гринф все разладилось.  И сегодня тоже  не исключение.
- Алекс, спустись быстрее,- из мастерской раздался голос Миссис Гринф,- ты должна помочь мне! 
- Зафиг? Я занята,- сказала девушка лет 15-ти. Она сидела в позе лотоса и пыталась силой мысли заставить взойти побеги дерева всезнания.   
- Александрия!!! Срочно,- голос Ма звучал подорвано.
- Ма, мне учиться надо! Ты хочешь, что бы я так и осталась чародеем трех?
- АЛЕКСАНДРИЯ ГРИНФ, ОТОРВИ СВОЮ ПАРШИВУЮ ЗАДНИЦУ ОТ ПОЛА И СПУСТИСЬ В МАСТЕРСКУЮ,- голос миссис  Гринф стал настойчивей.
-Хорошо!- сказала девушка. Ее кулон немного нагрелся, и  от Александрии отделилась чистая ее копия,- Сейчас спущусь.
Алекс осталась сидеть в комнате, а вниз пошел ее двойник. Как только она почувствовала, что клон дошел до лестницы, девушка быстро вскочила и начала собирать вещи. Ма сможет догадаться о том, что перед ней двойник только через час-два. За это время она успеет сбежать  из дома и добраться до Смаджена, а оттуда до Керсена. Ей осталось лишь спуститься  невидимой в мастерскую и забрать свое яйцо, но, как назло, Ма, а,  может, Па, его переложили на окно. Потом ей надо  вывести мантикору и пойти в Смаджен, что бы продать ее  первые капли яда. 
- Ладно, пошла я,- сказала девушка. -  Веди себя хорошо, я сейчас за тобой вернусь.   
Алекс расслабилась и почувствовала, что по телу пробежала живительная теплота. Как только  она начала вставать, одеяло, с которым сейчас шел разговор, развернулось, и ее взору предстало НЕЧТО. Это было, что-то среднее между маленькой мантикорой,  змей и человеком.  Если вы увидели бы его глаза, то сразу же поняли, что вам пора менять нижнее белье.
- Что ты такое,  -  не сдержавшись, спросила Александрия.
- Я - это все,- змея развернулась к Алекс лицом (ведь мордой такое назвать нельзя)- я родственник мантикор и крылатых змеев. Меня зовут Шива, и я призван привести тебя к твоей цели.
- Какой цели?- Девушка прибывала в замешательстве.
- Не сейчас, иди быстрее вниз, твою невидимость я смогу продержать максимум минут тридцать. Тебе этого времени хватит? хотя  можешь не отвечать, сам знаю, что хватит.
Алекс, подумала, что сошла с ума. Откуда он взялся, или вместо дерева всезнания ей подсунули чье-то  яйцо? Хотя…
- Не стой столбом. Времени у нас очень мало. Давай, шевели булками, или я должен идти за  мантикорой?
Девушка быстро побежала в мастерскую, и там как назло стояли и Ма, и Па. Похоже, что они опять начали работать вместе, хотя если ор на всю мастерскую можно назвать работой вместе, то сейчас происходит эта работа.
-Черт бы тебя побрал, Дериэл! Ты опять перепутала провода! Это уже седьмой инкубатор за неделю. Я правильно сделал, что ушел от тебя в свой кабинет,- похоже, что у Па проснулась муха зависти, ведь у Ма всегда получаются змеи, привыкшие к магии седьмого уровня!
- Закрой свою грязную пасть! Разве это я  виновата в том, что у меня получаются приличные змеи? А, Денни?- У Ма был  такой тон, будто Па на ее глазах съел вместо куриного яйца яйцо мантикоры.
Алекс быстро прошла мимо Па, он  стоял около двери, и только девушка хотела забрать яйцо, как вдруг произошло необычное явление. Через окно влетели несколько камней, и к одному из них была привязана записка:
              « Жители Анаффела!  Скорее собирайтесь, на нас напали Тролли и Орки! Собирайте все нужное и бегите в Смаджен, а там через реку Лику к Ангелам! Они всегда нас приютят, не забудьте   мантикор и змей! Удачи! 
                                            Мер».   
И тут началась та суматоха, которая бывает при таких случаях. Алекс быстро пробежала к инкубатору на окне, и забрала все яйца, которые там лежали. Она решила, что одно оставит, а остальные продаст.
- Александрия, блин, черт тебя подери! Шевели булками! У тебя осталась десять, нет уже семь секунд,- услышала она голос Шивы, и ломанулась к выходу.  Девушка со скоростью света влетела в комнату и подобрала одеяло со змеей.
- Шива, ау! Что мне делать?- в голосе Алекс были слышны нотки страха,- я не совсем хорошо телепартируюсь!
- Ну, ты нашла время раскрывать свои секреты! Ладно, я тебя перенесу, но только куда - я не знаю, потому что с координацией у меня проблемы,- Змея высунула голову из одеяла и начала шептать что-то. Вокруг девушки вспыхнул ровно очерченный круг.
- Быстрее бери рюкзак и пошли, за пищу не волнуйся, я ее, если что, смогу достать.
Девушка схватила рюкзак и успела заскочить в круг. Змея закончила заклинание, и они пропали, в это время в комнату влетела Ма, но она не успела. Алекс растаяла…
- Какого фига я ей подарила….,- Ма осеклась, потому что к ее шее приставили клинок.
-Гы, гды дивченка? Отвечай жшиво!- тролль так яростно вопил, что все его лицо покрылось испаренной…
Ма не ответила, и он перерезал ей сонную артерию.